Интервью Олеся Дмитрова

Несмотря на то, что свининой мы себя обеспечиваем уже третий год, производители жалуются, что колбасу приходится делать из дешевого сырья. Берем в сети любую мясную колбасу, произведенную не по ГОСТу, а там в составе курица, фарш мехообвалки, соя, белковожировые эмульсии и гелеобразователи. А куда же испаряется мясо? Почему переработчикам не выгодно его добавлять в рецептуру? Почему в качестве мясного сырья используют курицу, а не свинину, раз рынок перенасыщен?

А вот в этом вопросе все зависит от совести переработчика – производителя этой самой колбасы, и от того, на какой сегмент потребителей он нацелен. В России уже на протяжении многих лет есть отличные продукты для изготовления высококачественных мясных полуфабрикатов – и свинина, и та же курица, которые по своим характеристикам не уступают ведущим западным производителям. Почему этих классных ингредиентов нет в большей части российских колбас – вопрос к изготовителям.
Мы в «Агро-Белогорье» еще при запуске наших производств 15 лет назад приняли решение не идти на компромиссы. Свои полуфабрикаты мы делаем из чистого мяса. Фарш, к примеру, изготавливаем исключительно из высококачественного мясного тримминга и не добавляем в него больше ничего. Но часто находятся те, кто говорит нам, что килограмм нашего фарша должен стоить меньше 200 рублей. На что мы отвечаем, что тогда это будет не наш фарш, а что-то иное: фарш из мяса не может сегодня иметь такую стоимость.
Знаете, какой для нас один из самых важных принципов и в то же время показателей качества продукции? В нашей компании практически все сотрудники, в том числе руководители самого высшего звена, с удовольствием и гордостью покупают и потребляют свинину, которую мы сами производим.
Я считаю, что насыщение рынка должно подталкивать производителей к работе над качеством. Нужно разрабатывать новые рецептуры, но не в ущерб качеству, а чтобы вызвать интерес у покупателя. Крайне важно потребителю давать право выбора: конкуренция должна быть честной. Производить только для того, чтобы что-то продать, да еще подороже и сию секунду – это путь в никуда. Надеюсь, наш рынок все-таки станет достаточно зрелым, чтобы это понять.

Могут ли свиноводы объединиться и снизить цену на свинину для мясопереработчиков, чтобы промышленность выпускала свиноемкие мясопродукты, отказываясь от птицы и дешевых замен? Ведь снижение цен не обязательно снижает рентабельность.

Вопрос, как мне кажется, далеко не только в снижении цены, а в культуре производства и культуре потребления. Можно снизить цену, но никаких гарантий, что при этом на рынке появятся те самые свиноемкие продукты, увы, нет.
А объединение производителей свинины, как мне кажется, вполне возможно. Мы в «Агро-Белогорье» видим это объединение в некоем формате электронной мясной биржи, где свою продукцию выставляют все производители, есть определенные котировки, а главное – цену определяет рынок и честная конкуренция.
Мы, к примеру, работаем со своими клиентами по биржевым принципам, начиная с 2018 года. Именно тогда запустили свою собственную электронную торговую площадку для оптовых продаж продукции свиноводства. Вначале, конечно, было сложно – объяснить клиентам, что это действительно будет удобно для них, что правила будут ясны и одинаковы для всех, что доступ к электронным торгам может получить абсолютно каждый, у кого заключен с нами договор. В первый год работы в процедурах участвовало где-то с десяток компаний, сейчас эта цифра составляет 120-150. И в прошлом году через электронную площадку мы продали больший объем продукции, нежели по фиксированным договорам поставки – 60% против 40%.
При этом, на мой взгляд, свиноводческий кластер в России пришел к той стадии, когда необходимо регулировать объемы и распределение производства. ЦФО, например, уже крайне перенасыщен производственными мощностями, конкуренция бешеная. Сельскохозяйственные земли для выращивания кормов используются практически на максимум. В той же Белгородской области занято 99,9% пахотных земель. Прежде чем открывать новые производства, нужно внимательно изучать емкость рынка, возможности для переработки отходов и множество других факторов. Есть потребность в появлении некоего координирующего органа, который взял на себя ответственность за грамотное и продуманное развитие производств, освоение новых территорий, например, того же Алтая или Поволжья.

Расскажите про структуру продаж компании в 2022 году. Что можно сказать об уровне спроса на «живок» и на полутуши?

Структура продаж у нас глобальным образом не меняется уже на протяжении последних 6-7 лет. Мы по-прежнему ориентируемся на продукцию для мясопереработчиков. 38% наших продаж в 2022 году составлял именно «живок» и полутуши.

Среди наших клиентов становится все меньше трейдеров и все больше мясопереработчиков, с которыми мы работаем напрямую. Это как раз тот результат, к которому мы и стремимся. Если в 2011 году нашими основными клиентами были трейдеры, а доля мясопереработчиков составляла всего 15%, то в 2022-м мясопереработчики занимают долю практически в 56%, доля трейдеров снизилась до 20%.
Уровень спроса на наш «живок» и полутуши в 2022 году был стабилен, каких-то резких провалов продаж не было, несмотря на сложную и непредсказуемую ситуацию на рынке. Но в этом плане наша компания, наверное, не показательна, так как нивелировать риски резких падений спроса и цены нам позволяет электронная площадка, работающая по биржевым принципам.

Кто ваши основные конкуренты в борьбе за мясопереработчиков – это производители свинины или производители мяса птицы?

И те, и другие – конкуренты. Мы всегда следим не только за стоимостью свинины, но в обязательном порядке и за ценами на птицу. Ни для кого не секрет, что оба этих продукта находятся в корреляционной зависимости: повышаются цены на свинину, переработчики заменяют ее в рецептурах курицей, и наоборот.
Но, я полагаю, что нам удалось выстроить для мясопереработчиков систему взаимоотношений, при которой наша компания помогает развиваться производствам клиентов, выводит их на новый уровень. Для этого мы всесторонне и максимально строго работаем не только над качеством продукции, но и над клиентским сервисом. Каждого производителя у нас сопровождает не только технолог и менеджер по продажам, но и клиентская служба, которая анализирует работу и специалистов по качеству, и продажников, оперативно решает все возникающие вопросы. Мы для себя сформулировали ключевой принцип в работе с клиентами как win-win: то есть сотрудничество должно быть максимально выгодно не только для нас, но и для клиента. Сервис мы стараемся постоянно совершенствовать. Например, с этого года вводим услугу «шеринговый склад» - это ответственное хранение продукции, уже купленной клиентом, до того срока, когда контрагенту удобно будет ее забрать.  

Как ГК «Агро-Белогорье» справилась в 2022 году с разрывом логистических цепочек?

В марте 2022 года было тяжело. Разрыв логистических цепочек крайне негативно сказался на нашем экспорте: отгрузки просто были на стопе. В 2021 году наша экспортная компания «ЛТД Агро-Белогорье» реализовала более 5 тысяч тонн продукции, а в 2022 году экспорт, к сожалению, снизился более чем в два раза. Если говорить о логистике внутри страны, то здесь с какими-то серьезными проблемами мы не столкнулись. Да, возросли цены, но даже в самые дальние уголки (для нас, например, самая дальняя точка доставки – это поселок Эгвекинот на Чукотке, он расположен в 13 тысячах километров от Белгорода) продукция доставлялась без сбоев.

Как сказывается на работе компании нахождение в приграничной зоне, рядом с проведением СВО, когда в небе туда-обратно летают боевые вертолеты, а Белгород подвергается обстрелам? Как на фоне этого складывается ситуация с кадрами, не боятся ли люди выходить на работу?

За год СВО все мы привыкли к новым реалиям. Тревожно, конечно. Но все люди понимают, что живут здесь, уехавших мало. Все планы мы выполняем, все обязательства перед клиентами тоже – так же четко, как это было и ранее. Сейчас, пожалуй, даже вакантных мест у нас в компании меньше, чем было до СВО. Люди идут туда, где есть стабильность.
Случается, что коллеги из других регионов опасаются ехать в наши приграничные районы за «живком». Но это частные случаи, качественно на нашей работе они не сказывается.
64 работника разных предприятий холдинга «Агро-Белогорье» принимают участие в СВО, из них 6 человек – из торгового дома, которым я руковожу. Еще в сентябре, когда началась частичная мобилизация, руководством группы компаний «Агро-Белогорье» было принято решение сохранить за всеми мобилизованными рабочие места и выплатить единовременную материальную помощь на военные сборы, а также сохранить среднюю заработную плату на весь период военной службы.
Помимо этого, с октября 2022 года, ГК «Агро-Белогорье» оказываем дополнительную финансовую поддержку сотрудникам, которые работают в приграничной зоне (в 15 и менее километров от границы). Работникам выплачивается так называемый приграничный коэффициент.
Все топ-менеджеры нашего холдинга тоже по-прежнему живут и работают в Белгороде и области, никто не уехал. Думаю, эта сплоченность и ясное понимание проблем сотрудников, с которыми мы, руководители, и сами живем, позволяют нам и дальше развиваться, выполнять все планы и обязательства, создавать новые ценности и продолжать производить необходимые продукты.

Как заявил Юрий Ковалев глава НСС на конференции «Свиноводство 2022», организованной Национальным союзом свиноводов и Международной промышленной академией, без освоения экспортных рынков Юго-Восточной Азии дальнейшее развитие отрасли не только неоправданно, затруднительно и рискованно, но и стратегически недальновидно. Как вы считаете, ориентация на экспорт не скажется на дефиците и соответствующем росте цен на свинину на внутреннем рынке, как это уже у нас было, если мне не изменяет память, когда продавать за рубеж было легко – там брали мясо, можно сказать, не торгуясь?

Во-первых, за последние 10 лет в России потребление свинины на человека увеличилось в три раза. По прогнозам НСС, в 2023 году этот показатель еще немного подрастет. Но расти и развиваться до бесконечности невозможно, важно понимать долгосрочные перспективы. Да, самый большой потребитель свинины – это Китай, но даже если этот рынок для нас наконец-то откроется, крайне важно понимать, что поставлять на экспорт надо не в ущерб потребителю на внутреннем рынке. И данные процессы для сохранения отрасли нужно централизованно регулировать. Это стратегические решения, к которым нужно, что называется, подтолкнуть каждого производителя: есть объём производства и от него определённый процент идёт на экспорт, а остальное – на внутренний рынок.
И не надо строить иллюзий, что открытие рынка Китая решит все наши проблемы. Конкуренция с крупными мировыми производителями в Юго-Восточной Азии уже крайне серьезная, и не стоит полагать, что именно мы там станем основными поставщиками и надолго, за это придется бороться.

Открытие Китая и других стран Юго-Восточной Азии для российского экспорта свинины становится единственной возможностью смягчить негативные последствия от перенасыщения внутреннего рынка.  Нет опасений, что обратно тоже поедет китайское мясо?

Нельзя этого отрицать. Потому, повторюсь, нужно оставлять определенный процент продукции внутри страны. Должна быть своего рода квота, которую мы предполагаем экспортировать, и которая могла бы поддерживать приемлемый для всех уровень цен.

На какие внешние рынки ваша компания поставляет мясо, и в каком объеме? Каковы планы по развитию экспортного направления?

Основным для нас экспортным рынком остается Вьетнам – туда мы поставили по итогам прошлого года 2 тыс. тонн продукции. Также сравнительно небольшой объем был поставлен в Гонконг. При этом рынки Казахстана и Беларуси остаются закрытыми для ввоза продукции из Белгородской области из-за вспышек АЧС, зафиксированных на территории региона. Надо признать, что проблем с экспортным направлением в прошлом году был значительно больше, чем успешных решений.
Этот год вряд ли окажется более простым для экспортного направления, тем не менее, мы все-таки планируем увеличить экспортные объемы, ориентировочно, на 30%. Да, эти планы нельзя назвать амбициозными, и для себя мы ставим задачу, прежде всего, сохранения и развития взаимоотношений с уже действующими клиентами и оперативного реагирования на возникающие вызовы. И планируем также постепенно пробовать выходить на рынки Африканского континента.  

Как стабилизировать маржинальность на рынке, который становится все более зрелым (в прошлом году - очередной рекорд потребления мяса составил 79 кг на душу населения)? Неужели экспорт - это единственный выход?

Нет, не единственный. Маржинальность достигается оптимизацией себестоимости, умелым планированием. Но нужно понимать, что маржинальность, которая была у российских свиноводов где-то в 2010 году, уже никогда такой не будет. Нужно привыкать к меньшим показателям, к тем, что, например, считаются приемлемыми у мировых производителей.

По вашему мнению, как ввод новых свинокомплексов, построенных на инвесткредиты, выданные ранее, повлияет на рынок свинины в ближайшие два года?

Ввод новых производств – далеко не единственный и, как показал прошлый год, далеко не самый значимый фактор рынка. На отрасль в ближайшее время будет очень сильно влиять общая социальная и политическая обстановка, эпизоотическая ситуация, рост или падение реальных доходов населения, государственные закупки. Так что, на мой взгляд, расширение производственных мощностей в ближайшие пару лет скажется на волатильности рынка и не добавит рынку стабильности.

С учетом роста предложения динамика средних цен в 2023 г. по сравнению с 2022 г. может быть отрицательной. А что, по вашему мнению, будет происходить с себестоимостью? При каких условиях возможен рост?

Себестоимость в текущем году стабилизировалась благодаря тому, что зерно сейчас значительно дешевле, чем в прошлом году, а 70% себестоимости свинины составляют корма.
Снижение оптовых цен на свинину прослеживалось практически в течение всего 2022 года. В 2023-м тренд наблюдается тот же, и, думаю, уже в 2023 году мы потеряли в цене 7-10% от уровня прошлого года. Спрос в целом стабилен: мы не наблюдаем как резких скачков, так и резких падений.

Насколько перспективен для производителей свинины канал HoReCa? В Испании есть блюда из свинины, сопоставимые по стоимости со стейками: жареная вырезка, запеченные молодые поросята. Имеет ли смысл насаждать подобную культуру потребления в РФ?

В мегаполисах это направление развито и продолжит, на мой взгляд, развиваться. А в небольших городах, в таких, например, как Белгород, сегмент HoReCa будет, скорее всего, угасать в связи с массовым оттоком молодежи. В городе, в котором за 20 минут из одного конца можно попасть в другой, HoReCa может быть развлечением, а не необходимостью.
Другое дело, нужно обратить внимание на доставку продуктов питания в готовом виде. Считаю, это перспективным направлением. Удобное очень быстро приживается.

Как вы считаете, насколько производителям свинины мешает продвижение тренда ЗОЖ и распространение идей вегетарианства?

Всегда были те, кто ест мясо и те, кто не ест его. Но надеюсь, что натуральная свинина будет всегда предпочтительнее, чем «мясо из мух».
Думаю, что потребители все же отдадут предпочтение нам, производителям традиционной свинины. В этом виде мяса есть ведь и низкокалорийные части, та же вырезка – продукт, который рекомендован малышам шестимесячного возраста в качестве добавки, это, по сути, диетическое мясо.
Считаю, что нужно работать над совершенствованием технологий выращивания животных, борьбы с заболеваниями животных. Чем более натуральный продукт мы будем производить, максимально щадящими и экологичными способами, тем более востребованным будет это мясо.

Мой прогноз: в ближайшие 10 лет все те, кто ел свинину, продолжат ее есть.
Да, многое зависит и будет зависеть от маркетинга, но самое главное – это развитие разумного и бережного производство. То есть, предстоит большая работа по развитию культуры производства, а также просветительская работа по культуре потребления.

Как всегда, наш традиционный вопрос – в ресторане вы, скорее, выберете мясо или рыбу?

Все зависит от настроения и выбранного напитка!